Я считаю, что к Анархизму "мы" может и не придем. Придут наши дети и внуки, хотя бы они...А для кого же мы стараемся? Или не стараемся?!

Боюсь это "кроме" в обществе никогда не истребить.

А что означает это "кроме"???

Вопрос в том, что если оно исчезнет то на мой взгляд это будет не общество - это будет кисель

""отношения начальника и подчиненного, командира и солдата, пахана и петуха, мента и простого гражданина... ""

пораженческие насторения возникают только из-за неудач. вот вас отпиздила куча гопников (нициков и т. д.) - неудача. есть 2 выхода: одеться нормально, забыть , что такое анархия. второй - это продолжать борьбу и быть собой. давайте первый выход оставим слабым людям, к числу которых себя лично не причисляю.

Перспектива у современного анархизма в Росии будет только тогда, когда анархисты из городов (и, тем более в самих этих городах, не толькот конечно городах, а, населенных пунктах вообще) смогут договориться меду собой, а не устраивать вечные перебранки (как я с РОМ(ОЙ)), плюс наладят тесные контакты с зарубежными анархистами.
События в Петрограде в связи с саммитом показвают, насколько нам ещё до этого далеко.

При этом необходимо учитывать мнение тех анархистов, которые маниакльно бояться (или просто не хотят) вступать ни в какие анархоорганизации. Их также надо привлекать к общей работе - пусть боряться в общем мейнстриме анархизма, и при этом контактируют с массовыми движениями только в случае крайней необходимости.

Что касается единения с теми же троцкистами, то, при всем моём уважении к московским вперёдовцам - с ними надо быть осторожней, и на реальный контакт идти не сразу, а по мере налаживания контактов между собой.

Вечное раскалывание анархических организаций - это тупик и крах (неизбежный и скорый), - это мой личное мнение, основанное на том, что борьба мелких групп хоть и важна и нужна, но - малозметна и малоэффективна.

Не знаю. Мне лично кажется, что они именно по сути неправильно действуют - ставят на госрегулирование и на прочие социалистические механизмы. Я бы скорее объединялся с правозащитниками и либералами (в классическом понимании этого слова) - с самой радикальной их частью.

Эбаут "левые" - часть из них (есть такие) - наши союзники в борьбе с нацизмом и капитализмом, дальше - посмотрим, что к чему.

Эбаут либералы - они с нами не пойдут, так как убояться "раликалов" - либо будут в сторонке, либо сами что-то пытаться делать (тока это маловероятно).

оффтопик - полит. программа троцкистов из ВПЕРЁД:

Политическая программа СД >ВПЕРЕД>>
(Принята за основу)

Вопрос о значении программы является ключевым для марксистской организации. Революционная программа есть концентрированное выражение мировоззрения членов организации, а не перечень легко запоминаемых ответов на часто задаваемые вопросы. Программа не является агитационным документом. Но она определяет направление всей нашей агитации, каждого нашего прямого обращения к классу через лозунг, через листовку, через газету – через каждое наше политическое действие.

Отличительная особенность подлинной переходной программы состоит в том, что она не только связывает непосредственные задачи и текущий уровень сознания класса с необходимостью коренного преобразования общества, но является приложением развивающейся марксистской теории и метода к конкретным задачам, стоящим перед рабочим движением.

Вместе с тем, мы не воспринимаем нашу программу как скрижали, раз и навсегда установленные заветы. Программа является нашим описанием действительности и нашего опыта познания действительности. И то, и другое постоянно изменяется. Не программа дает определение действительности, но действительность определяет программу, которая поэтому может и должна быть предметом постоянной внутренней работы и переосмысления. Именно это делает ее живой и актуальной.

Задача, которую мы перед собой ставим, принимая этот документ, - определение того теоретического и политического пространства, в котором мы действуем, и внутри которого мы осознаем необходимость продолжения дискуссии и уточнения позиций. Марксистская организация невозможна без отношений глубокой связи с предшествующей революционной традицией. ВПЕРЕД считает себя преемником революционного наследия большевизма, Международной левой оппозиции и Четвертого Интернационала, а также всего богатства творческой марксистской мысли, интернационального опыта рабочей самоорганизации, антиимпериалистической борьбы и пролетарского сопротивления бюрократической диктатуре в СССР.

Истинность программы проверяется только практикой. Мы считаем возможным и неизбежным существование внутри рабочего движения различных тенденций, ставящих своей целью окончательное освобождение рабочего класса, но отличающихся по своим теоретическим и организационным установкам. Плюрализм рабочего движения отражает сложность и неравномерность развития сознания класса и объективных условий его жизни и борьбы. Всякая монополия на истину, в конечном итоге, равна отказу от ее постижения.

ГЛОБАЛЬНЫЙ КАПИТАЛИЗМ
Капитализм – это нищета, голод, войны, эпидемии и разрушение окружающей среды. С этого утверждения начинаются десятки и сотни левых текстов. Однако морального осуждения самой жестокой и варварской системы эксплуатации в истории человечества, – какой, несомненно, является современный капитализм, – совершенно недостаточно ни для описания этой системы, ни для доказательства того, что она не только должна, но и может быть уничтожена.

Апологеты неолиберализма на словах всегда сожалеют о судьбе тех, кто обречен Молохом капитала на рабский труд и голодную смерть. Однако – утверждают они – это все равно лучший из возможных миров: капиталистическая система экономически эффективнее других, лучше других приспособлена к преодолению кризисов, а капиталистическая конкуренция – эта основа прогресса - позволяет максимально удовлетворять потребности людей и предоставляет всем равные возможности. Задача современных марксистов – последовательно разоблачать эту ложь, намечая дорогу к освобождению человечества от эксплуатации и угнетения.

Деятельность человека – в отличие от жизнедеятельности животного – сознательна и только в силу этой сознательности – свободна. Осознанно, целенаправленно и универсально преобразуя природу, человек познает ее и себя, как ее часть, и именно в этом проявляется как человек. Но самопознание рабочего – труд, – являясь проявлением его сущности как человека, одновременно представляет собой процесс отчуждения этой сущности. Объект труда и продукт труда противостоят рабочему как не принадлежащие ему, как предметы ему чуждые и над ним властвующие. В процессе труда рабочий относится к собственной деятельности, как к чему-то чуждому, от него не зависящему, ему не принадлежащему, направленному против него; он отчуждает свое человеческое качество – способность к сознательной целенаправленной деятельности; это – самоотчуждение человека. Бесчеловечность отчужденного труда именно в том, что сознательность человека не освобождает, а порабощает его; что человек именно потому, что он есть существо сознательное, превращает свою жизнедеятельность, свою сущность только лишь в средство для подержания своего существования. Собственно история капитализма как системы общественных отношений начинается именно с того момента, когда рабочая сила, способность к труду, становится товаром.

Бесконечное стремление к самовозрастанию – имманентное свойство капитала. На этом пути капиталы вступают в неизбежную конкуренцию друг с другом. В погоне за новым конкурентным преимуществом, они вынуждены постоянно революционизировать производство, делая его все более высокоорганизованным, эффективным, защищенным от случайностей человеческой природы. Но это же стремление к рационализации в рамках отдельного предприятия, бесконечно усиливая конкуренцию, постоянно усугубляет анархию в капиталистической системе в целом. Связь между отдельными ее частями становится все более случайной, законы их взаимодействия и взаимовлияния – все более сложными и непостижимыми, а возникающие кризисы – все более непредсказуемыми и разрушительными. Рационализация же системы сущностно невозможна для капитализма – постольку, поскольку ее непременным условием и столь же неизбежным следствием будет уничтожение «священного права» частной собственности, права владения, пользования и произвольного распоряжения капиталом.

Для процесса самовозрастания капитала совершенно безразлично, для производства каких потребительных стоимостей он будет применен. Играет роль лишь его размер (прибыль и конкурентоспособность крупных капиталов выше – отсюда постоянное стремление к укрупнению капитала, продолжающееся даже на фоне современной тенденции к разукрупнению отдельных предприятий) и норма прибыли.

Подстегиваемое конкурентной борьбой, постоянное революционизирование производства необходимо ведет к возрастанию доли постоянного капитала по отношению к переменному, а значит – к снижению нормы прибыли. До тех пор, пока капитал имеет возможность наращивать производство за счет захвата новых рынков, он может компенсировать эту тенденцию. Однако и насыщение рынка становится сигналом не к замедлению темпов роста, а к их еще большему увеличению. Именно несоответствие между предложением товаров и платежеспособным спросом становится стимулом к повышению эффективности производства, которое само по себе оказывается возможным только в процессе временного усугубления этого несоответствия, становящегося инструментом конкурентного отбора. Перепроизводство потребительских товаров (сектор А) и обострение конкуренции в этой сфере влекут за собой бурный рост в сфере производства средств производства (сектор Б). Одновременно необходимость привлечения все новых капиталов для инвестирования вызывает рост банковской процентной ставки, в конечном счете – выше нормы прибыли. В результате, массовая гибель предприятий сектора А вызывает перепроизводство и депрессию в секторе Б, коллапс финансового рынка, массовую безработицу, а последняя – еще большее сокращение платежеспособного спроса, а значит – углубление депрессии.

Перепроизводство в том или ином сегменте экономики - не только трагическое последствие капитализма, но одновременно и необходимая часть процесса самовозрастания капитала. Разорение части производителей и освобождение занимаемой ими доли рынка позволяет временно поднять норму прибыли, хотя в долгосрочной перспективе она все равно снижается. Однако глобальные экономические кризисы не являются простым сложением локальных кризисов перепроизводства. Наоборот, как раз системный кризис, разразившись, захватывает все, даже до этого моменты далекие от перепроизводства сферы.

В этом смысле каждый новый глобальный кризис капитализма, конечно, при определенных условиях может привести к его крушению, но, как правило, становится его спасением, переходом к очередному циклу путем выработки новых качественных особенностей. Поэтому глубоко не диалектичен псевдомарксистский катастрофизм, склонный видеть в череде локальных кризисов синдром «загнивания» капиталистической системы и предвестие ее скорого – и неминуемого - краха, воспринимающий, выпячивающий только одну сторону капиталистических кризисов и не способный воспринять капитализм как внутренне противоречивое явление.

Кризисы перепроизводства в рыночной системе - форма существования противоречия между развитием производительных сил и сдерживающих их рост производственных отношений. Капитализм вынужден не только постоянно разрушать собственную материальную производственную базу; его кризисная природа, противоречие между потребительной и меновой стоимостью товара требует постоянных человеческих жертв. Разрушение окружающей среды, недостаток питьевой воды, голод, войны и гражданские конфликты, эпидемии, отсутствие у миллионов крова и средств к существованию, детский труд – вот та цена, которую человечеству против своей воли ежедневно приходится платить за «счастье» жить в системе глобального рынка.

Современный глобальный капитализм характеризуется неравномерностью развития, которая является его неотъемлемой чертой как мировой системы. Различия в экономическом, политическом и культурном уровне регионов мира – это не результат «правильной» или «неправильной» стратегии того или иного правительства, а необходимое условие существования этой системы, требующей все новых рынков инвестиций, труда, сбыта. Углубление социального неравенства пропорционально масштабам оборота капитала.

Стадия становления национального капитализма характеризовалась дикой эксплуатацией буржуазией «своего» рабочего класса и трудящихся в целом, а также населения колоний. К началу 20 века в результате территориально-политического раздела мира между ведущими капиталистическими державами впервые сложились условия для превращения капитализма в глобальную систему. По мере интернационализации рынка и формирования мировой капиталистической системы росло различие в положении рабочего класса империалистических метрополий и периферии. Структурный кризис системы, а также череда революционных кризисов в первой половине 20 века привели - при сохранении господства буржуазии - к пересмотру положения рабочего класса в развитых странах и установлению социального компромисса, мотивированного ростом классового сознания и мощи организаций европейского пролетариата, его реальной борьбой, а также фактором существования «социалистического лагеря».

От полномасштабного влияния мирового рынка - в силу действовавшей в них монополии внешней торговли - оказались в целом защищены страны, составлявшие по площади добрую половину мировой суши и производившие до 30% мирового ВВП, - СССР, Китай и вся восточная Европа. Более того, после фактической ликвидации колониальной системы в последовавшие после войны десятилетие часть бывших колоний также заявила о выборе «социалистического пути развития» и введении элементов плановой экономики, что означало, по крайней мере, частичную потерю этих рынков для мировой капиталистической системы. Это существенно ограничило возможности экстенсивного развития капитализма за счет освоения новых рынков и потребовало ускоренного научно-технического развития - внедрения новых технологий и создания новых отраслей, - а также стимулировало процессы глобальной рыночной интеграции (создание мировых финансовых институтов и снижение таможенных и торговых барьеров). Таким образом, несомненно, оставаясь «точкой роста мирового революционного движения» и существенным фактором улучшения положения рабочего класса в развитых капиталистических странах, СССР – и «социалистический лагерь» в целом – стали одновременно и мощным фактором сохранения и развития мировой капиталистической системы.

«Социальное государство», основанное на свободной от частных интересов «общественной сфере» (развитых социальных гарантиях, бесплатном образовании и здравоохранении, национализации транспорта и части природных ресурсов и промышленности), позволило капитализму сохраниться и перейти на новый этап развития. Именно выведение значительных секторов жизни общества за пределы непосредственных интересов извлечения прибыли создало условия для технологической и научной модернизации производственной базы. Рост уровня и качества жизни рабочего класса и институтализация профсоюзов и рабочих партий на время притушили остроту классовых антагонизмов.

Сегодняшняя экономическая глобализация представляет собой ни что иное, как тотальный реванш отношений «свободного рынка» на прочной основе, заложенной НТР и интеграционными процессами предшествующих десятилетий. «Общественная сфера» стала ненужной обузой и ликвидируется ударными темпами. Неолиберализм - это своего рода «восстание элит», расторжение «социального договора» в одностороннем порядке, выраженное в тотальной приватизации, атаке на трудовые и социальные права. Неолиберальное наступление на уровень жизни практически подводит черту под существованием т.н. «среднего класса» (и в т.ч. так называемой «рабочей аристократии»), обеспеченной части наемных работников и мелких буржуа развитых стран, благополучие которых было принципиальной частью политики социального компромисса предшествующей эпохи. Ключевые понятия новой политики в сфере труда: flexibility («гибкость» - отказ от ограничений рабочего времени, практики коллективных договоров и защиты рабочих мест); subcontracting (выведение рабочей силы из сферы прямых отношений с работодателем, когда нанимателем становится фирма-посредник) и outsourcing (передача стороннему подрядчику некоторых частей производственного процесса c целью повысить производительность труда и снизить себестоимость продукции, преимущественно за счет более дешевой рабочей силы у подрядчика). Эти процессы приводят к постоянному ухудшению положения рабочего класса и развитых стран, и капиталистической периферии. Пролетариат во всех уголках мира эксплуатируются одним и тем же правящим классом, имеет в его лице общего врага и должен солидаризироваться в совместной борьбе.

Предельное расширение глобального рынка и интернационализация капитала приводят к положению, когда национальное государство уже не может служить проводником интересов транснациональных корпораций. Решение этих задач призваны обеспечить международные финансовые институты, такие как МВФ и ВТО. Кредиты МВФ, выделяемые под жесткие программы структурного развития, создают оптимальные условия для экспансии инвестиций в т.н. «развивающиеся страны», а соглашения ВТО уничтожают таможенные барьеры на путях передвижения товаров и услуг. Международные финансовые институты являются важным инструментом устранения национального государства как фактора экономической политики.

Вместе с тем многократное возрастание мощи транснациональных корпораций требует усиления военно-политических функций ведущих империалистических государств. Несмотря на то, что крупнейшие корпорации оперируют по всему миру, большая часть их капиталов по-прежнему сосредоточена в domestic areas (регионах происхождения капитала). Именно поэтому классическая империалистическая борьба за передел мира не уходит в прошлое, а получает новые импульсы. Все больше число стран мира становятся ареной военных конфликтов. Вторжение в Ирак и Афганистан, напряженность вокруг Ирана и Сирии сопровождаются громким аккомпанементом новомодных теорий о «столкновении цивилизаций».

Современное буржуазное государство удерживает свое господство не только и не столько при помощи репрессивного аппарата, а устанавливая и поддерживая отношения политической гегемонии. В этих рамках капиталистический класс выдает собственные интересы за интересы всего общества, в управлении которым якобы может участвовать каждый. Те демократические права, которыми обладает рабочий класс, и которые были им завоеваны в упорной борьбе, прочно встроены в систему, где за счет формального представительства различных классов и социальных групп буржуазия может, частично включая их интересы и запросы в работу политической машинерии, создавать иллюзию позитивных изменений в общих интересах.

Это государство не случайно оставляет за собой право на введение чрезвычайного положения, state of emergency, - закона, отменяющего все остальные законы, - в момент как бы общей опасности для этой как бы общей демократии. Буржуазная демократия, трактуемая как общая ценность для всех классов общества, оказывается в праве защищать себя любыми методами, вплоть до полного демонтажа всех основных демократических свобод.

В рамках буржуазного государства постоянно возникает конфликт демократических прав. Те демократические завоевания, которые были достигнуты в доимпериалистическую эпоху существования капитализма, – такие как свобода слова, всеобщее избирательная право или самоопределение наций – сегодня не могут быть реализованы в полной мере, более того, - зачастую даже в той мере, как еще несколько десятилетий назад. Последовательное осуществление конкретных демократических требований – пусть даже и декларируемых существующим порядком – таких, как гендерное равноправие, самоопределение наций, экологическая безопасность – неизбежно приводит к столкновению с самой логикой системы. Сегодня любая принципиальная борьба за эти права всегда недвусмысленно выражает сомнение в состоятельности капитализма как такового, его внутренней способности решать им же порожденные проблемы. Более того, развитие межимпериалистических и межкорпоративных противоречий, растущая концентрация производства неизбежно будет сопровождаться усилением наступления на уже существующие права.

РАБОЧИЙ КЛАСС
Буржуазные идеологи – как идеологи победившего класса – имеют склонность представлять капиталистические отношения как нечто извечное, свойственное человечеству «от природы», существовавшее на протяжении всей его истории и потому обреченное существовать вечно. Однако, как и все в истории, капитализм однажды возник и однажды погибнет.

Да, действительно, элементы рыночных отношений (в первую очередь – товарный обмен, но также торговый и даже финансовый капитал) были свойственны и докапиталистическим обществам. Однако количественное накопление этих элементов и постепенное превращение все большей части продуктов в товары привели к качественному прорыву в структуре общества только в тот момент, когда товаром стала рабочая сила. Возник класс, который не имеет другого товара или средств для производства другого товара, который он мог бы предложить на рынке, кроме собственной способности к труду – пролетариат.

Этот класс не однороден, его структура со временем претерпевает значительные изменения, а численность – растет. В первую очередь это связано с продолжающимся процессом «пролетаризации» – вовлечения все новых и более широких слоев общества (традиционно связанных с такими сферами деятельности как сельское хозяйство, обслуживание, розничная торговля, образование, культура, медицина) в отношения наемного труда.

Кроме того, ошибкой было бы считать, что к рабочему классу относятся только лица, вступающие в отношения наемного труда непосредственно. В скрытой форме рабочий продает капиталисту и «неоплаченный» труд членов своей семьи (это – т.н. «естественные», или «домашние» обязанности – например, уход за детьми и стариками, приготовление пищи, стирка, уборка, мелкий ремонт), которые таким образом также становятся частью пролетариата.

Одновременно растет доля валового продукта, производимого наемными работниками. Именно это делает рабочий класс (не составляющий абсолютного большинства общества, но производящий большую часть его совокупного продукта) основным «производительным классом», а антагонизм между наемным трудом и капиталом – центральным в системе, определяющим ее характер.

Наряду и параллельно с непрерывным рекрутированием новых слоев («пролетаризацией») лицо современного рабочего класса формирует и непрекращающийся процесс пауперизации, связанный как с более или менее локальными действиями буржуазии, например, по переделу собственности или разрушению социально-трудовых гарантий, так и с глобальной потребностью капитала в возобновлении «резервной армии труда».

Но положение пролетариата различается не только от одного сегмента занятости к другому, но и от страны к стране, от региона к региону. Это является в такой же степени жизненной потребностью и одновременно неотделимой чертой глобальной капиталистической системы вообще, как и неравномерность степени и характера развития самого капитализма. Чудовищное обнищание, бесчеловечные условия труда и жизни в целых регионах планеты, перемещение производств, продуцирующее массовую безработицу, бесконечная игра на легальности/нелегальности трудовой миграции – все это не более чем средства, вполне устраивающие мировой капиталистический класс, стремящийся к усилению эксплуатации и разрушению прав и завоеваний пролетариата, готовый пожертвовать тысячами жизней и миллионами судеб в своей погоне за удержанием нормы прибыли.

Как экономический класс, класс «в себе», пролетариат характеризует отчуждение от средств производства и существование за счет продажи собственной способности к труду. Как класс политический, класс «для себя» - осознание собственного положения в буржуазной системе, собственных интересов и их противоположности интересам буржуазии, способность к организованной борьбе.

Первыми требованиями, которые всегда выдвигал пролетариат, начиная со своих первых стихийных выступлений, были самые насущные, жизненные, конкретные – т.н. «экономические» - требования, общие для всех работников, независимо от их сознательности или убеждений, т.к. они касались непосредственно уровня заработка, рабочего времени, условий и безопасности труда. Именно на основе борьбы за экономические требования сформировались первые организации пролетариата – профессиональные союзы и кассы взаимопомощи. Характер этих организаций соответствовал тем вопросам, которые они были призваны решать. Объединение самых широких слоев трудящихся, максимальное приближение к рабочему месту, отраслевое деление, однозначно классовый принцип объединения – все эти черты на протяжении всей истории тред-юнионизма определяли одновременно и силу, и слабость профсоюзов.

Как бы ни были важны экономические требования для рабочего класса, как бы борьба за них ни была важна для повышения его самоорганизации и сознательности, какие бы успехи ни были достигнуты в этой борьбе – завоевания пролетариата всегда будут оставаться частичными и ненадежными, а сам он – угнетенным и эксплуатируемым классом, в судьбе которого лишь тонкая грань отделяет наемное рабство от нищеты и голодной смерти.

Стремление к коренному изменению своего положения, к уничтожению системы отчуждения и эксплуатации поставило перед рабочим классом задачи политической борьбы и формирования принципиально иного типа организаций.

ПАРТИЯ И КЛАСС
Окружающая нас общественная действительность – не застывший набор предметов и фактов, а процесс их развития, взаимодействия, борьбы, имеющий свои направления и тенденции, порою столь мощные, что – являясь, в конечном счете, продуктом деятельности людей - они способны проложить себе путь вопреки и помимо их воли. Однако только осознание этих тенденций, овладение ими, сознательное целенаправленное действие в их рамках делает действия людей свободными, а историю - в подлинном смысле историей человека.

Увидеть за отношениями товаров отношения людей – значит раскрыть тайну капитализма, значит освободить человека из рабства вещей, получить способность направить противоречия против самой порождающей их системы. Для буржуазии такое осознание было бы равносильно духовному самоубийству, тогда как для пролетариата оно есть духовное рождение.

Осознание рабочим своей способности к труду в качестве товара делает его единым субъект-объектом мышления. Поскольку сознание является тут сознанием не противоположного ему предмета, а самосознанием предмета, постольку акт сознания изменяет свой объект. Самосознание рабочего изменяет всю тотальность товаров, к которой – в силу своего положения в капиталистической системе – он принадлежит.

Выход за рамки непосредственности некритичного отношения к действительности у пролетариата направлен на тотальность истории. Его конкретная в каждом случае борьба является одновременно – в силу особенности его самосознания – всеобщей борьбой за изменение системы в целом. Его экономическая борьба естественным образом становится политической борьбой именно во взаимосвязи с развитием его классового сознания. Катастрофическая логика, проповедуя «объективную» тенденцию к преодолению капитализма, неизбежно ведет к удалению из истории какого бы то ни было субъекта, а понятия о «классовом сознании» и «революционном руководстве» фетишизирует, выхолащивая их подлинный смысл.

Капитализм не случайно ограничивает познавательную способность человека, через своих идеологов проповедуя и пестуя всякого рода ксенофобию, неприятие нового и «чуждого». Кроме экономического интереса – создания жестко ограниченных страт внутри пролетариата, за которыми закрепляется определенная производственная функция и жизненный уровень – здесь налицо осознанная в большей или меньшей степени, но оттого не менее последовательная, самозащита.

Последовательная программа борьбы пролетариата отражает качественный переход в сознании класса от экономических к политическим требованиям, от класса «в себе» в класс «для себя», и рождает необходимость в иной форме организации. Такой формой является партия. «Не партия создает программу, но программа создает партию» (Л.Троцкий). Взаимосвязь между партией, как способом организации, и ее революционным содержанием характеризуется глубоким противоречием.

Исторически партии складывались как политический инструмент буржуазного общества, как средство подчинения большинства меньшинству. Как инструмент господства меньшинства, партия сама по себе является носителем отношений в обществе, уничтожение которых есть главная задача пролетариата.

Рабочий класс вынужден придавать своей политической организации партийную форму как единственно возможную в условиях буржуазной политической системы. Пролетариат не выбирает для себя партийную организацию, она навязана ему. Партия не является для пролетариата прообразом той общественной системы, которую он стремится построить, но она необходима ему для революционного низвержения капитализма.

На каждом этапе развития рабочего движения и политических партий рабочего класса это противоречие проявлялось в оппортунизме, бюрократизации и, в конечном итоге, интеграции в буржуазную политическую систему и открытом классовом предательстве. Перерождение большевистской партии, при всех сложностях и особенностях этого процесса, также несло в своей основе конфликт формы и содержания, вызревавший в условиях поражения международной революции и давлении мелкобуржуазной стихии.

За последние 15 лет полностью завершилось перерождение традиционных партий рабочего класса – социал-демократии. Они рухнули именно под напором этого противоречия между революционностью класса и буржуазностью формы его организации. Не совсем в том же смысле, но мы можем говорить и о перерождении «революционных» организаций, окончательно превратившихся из борцов с капиталистической системой в самовоспроизводящиеся организмы, способные существовать только внутри этой самой системы.

И реформизм, и сектантство представляют собой в равной мере результат победы буржуазной формы над революционным содержанием. У одних перерождение было связано с выхолащиванием революционной программы и последующим полным отказом от нее, у других – напротив, с возведением этой программы в абсолют, превращением ее в законченную формальную мертвую структуру. Объединяет эти два противоположных явления одно: отстранение от конкретных нужд и борьбы класса. Задачи, стоящие сегодня перед марксистами, - развитие теории в ее непосредственной связи с практикой социальной борьбы – напрямую вытекают из сложившегося кризиса революционного руководства.

Развитие новых социальных движений породило у некоторых интеллектуалов и активистов иллюзии, что найдена новая, сетевая форма, которая снимает свойственное рабочей партии противоречие формы и содержания, исключая таким образом опасность перерождения. Но эти надежды не оправдались – и не могли оправдаться. Эти движения оказались подвержены перерождению еще более стремительному, еще более полному; всего за несколько лет они были успешно абсорбированы буржуазной политической и культурной средой.

Ведя революционную борьбу за изменение общества изнутри самого общества, политическая организация рабочего класса вновь и вновь будет сталкиваться с теми же опасностями. У марксистов нет и не может быть спасительного рецепта окончательного решения, но есть метод понимания и вскрытия этих противоречий, а значит – и способ перманентной борьбы как против отношений угнетения извне, так и внутри своей собственной организации, своей собственной среды. Так же, как элементы социалистических отношений рождаются из недр капиталистического общества, так и противоречивый характер революционной партии сам несет в себе своего рода иммунитет против бюрократизации и перерождения, но который вырабатывается лишь через непосредственную практику борьбы.

Демократический централизм есть не что иное, как форма существования противоречий в системе «рабочая партия». Чрезвычайно важен принцип постоянного контроля над руководством, поскольку на него буржуазная форма партии оказывает наиболее разрушительное воздействие. Контроля не как некой «технологии», но как давления на руководство рядовых членов, являющихся носителями революционной программы как результата непосредственно переживаемого ими революционного опыта. Основа демократического централизма – постоянный контроль снизу, расширение и ротация руководства - механизмы которого вырабатываются в конкретно исторической ситуации и должны быть закреплены в уставе. Т.е. партия постольку является революционным руководством, поскольку она включает в непосредственный процесс управления собственным политическим бытованием сознательные слои своего класса. Важно подчеркнуть, что говоря «руководство» мы имеем ввиду не «командование», а именно «сознательную деятельность», в определенной мере «руководство» есть прежде всего «саморуководство», «самоопределение».

Ленинская концепция партии как политического авангарда сложилась в тех исторических условиях, когда, противостоя оппортунизму и реформизму европейской социал-демократии, революционная партия в России представляла собой сознательное меньшинство класса, который сам являлся абсолютным меньшинством общества.

За последние сто лет в России произошла стремительная пролетаризация, которая полностью изменила количественное соотношение классовых сил. Сегодня рабочий класс составляет до 70% российского общества. О сходной ситуации можно говорить и в отношении большинства стран «третьего мира», которые еще столетие назад были почти полностью аграрными.

В этой ситуации партия рабочего класса приобретает совершенно иное значение. Сегодня можно говорить, что обострение классовой борьбы, рост политического сознания неизбежно будут приводить к образованию рабочих партий снизу, как это произошло в Бразилии с Партией трудящихся, Боливарианским движением в Венесуэле и как отчасти можно охарактеризовать процесс создания новых радикальных партий в Европе (например, Левой Партии в Германии).

Политическая самоорганизация класса не означает автоматического обретения им революционной программы. Эта программа может быть принята массовым движением только в моменты революционного подъема и при условии его соединения с революционной теорией.

Кадровые революционные организации, являющиеся носителями марксистской традиции и теории, представляют из себя разрозненные атомы, которые не смогут развиться в организации класса только через собственное строительство.

Итак, сам класс не может извергнуть из себя революционную программу, но и носители революционной теории не могут сами по себе революционизировать класс. Только через синтез революционной теории и политического самоосознания класса они могут стать единым телом социального преобразования.

Марксистская организация только тогда сможет соединить теорию с массовым движением, когда она будет неразрывно связана с этим движением, его историей и его борьбой.

Партийная форма организации соответствует определенному этапу политической борьбы рабочего класса. Конкретно-историческая ситуация, спады и подъемы движения могут вызывать к жизни и ставить в авангарде класса и другие формы организации, такие как советы, рабочие комитеты, органы непосредственного рабочего самоуправления. Марксисты не должны фетишизировать ни одну из этих форм, понимая и осознавая, какое место каждая из них занимает в главном – самоэмансипации класса и переходе к новым общественным отношениям.

Существование разных социалистических групп и партий, имеющих различия в программе, стратегии и тактике не является чем-то изначально противоестественным, но отражает все многообразие текущего сознания класса, его отдельных отрядов и частей. Задача непосредственной борьбы за насущные интересы класса со всей необходимостью ставит вопрос о единстве в решении конкретных задач. Единый фронт есть не что иное, как алгоритм союза, единства в действии различных частей и групп внутри класса, обладающих разным сознанием и политической программой. В основе такого союза – соглашение о конкретных совместных требованиях между несколькими рабочими организациями. Исходя из такого понимания единого фронта, мы отвергаем так называемый «единый фронт снизу», т.е. призыв к единству с рядовыми членами другой группы при отказе от соглашения с ее руководством. Доверие рядовых членов к собственной партии, к ее программе и текущему руководству – не досадная ошибка, но отражение их политического сознания в настоящий момент. В то же время, соглашение с другой группой в целом не должно основываться на минимализации или изменении ради «единства» собственной программы и убеждений. Один из главных принципов работы в Едином фронте – свобода внутренней критики, здоровая «конкуренция» политических взглядов внутри класса. Конкретная форма Единого фронта в наибольшей степени зависит от конкретно-исторической ситуации, состояния спада или подъема движения, того, какие тенденции в нем господствуют. Единый фронт может быть создан как партия, профсоюзная кампания, координация массовых протестов и т.д.

Главное для любого Единого фронта – сделать еще один, хотя бы небольшой, шаг вперед в сознании класса, в понимании им своих политических задач, в обретении социалистической перспективы, в конечном итоге. Именно понимание этого назначения фронта, его политического содержания, исключает для марксистов апелляцию к любым «классическим формулам» Единых фронтов. Если в конкретной ситуации совместные действия с основанными не на классовой основе группами, даже носящими преимущественно мелкобуржуазный характер – экологическими, правозащитными и т.д., помогут нам на пути к самоорганизации класса – мы должны пойти на это.

Вместе с тем, политика Единого фронта, не имеет ничего общего с классовым коллаборационизмом, политическим союзом с буржуазией под ее программным господством – к примеру, на основе «демократических требований», когда «ради общего дела» нужно «временно отложить разногласия», т.е. солидаризоваться с точкой зрения буржуазии в лице ее якобы прогрессивной части. Такая политика, известная в прошлом как «народный фронт» в любом своем выражении оказывается вредной для дела освобождения рабочего класса, поскольку является колоссальным шагом назад в осознании им своих собственных интересов.

РОССИЙСКИЙ КАПИТАЛИЗМ Современная Россия - периферийное капиталистическое государство, возникшее в результате распада СССР. Подобно другим странам периферии она представляет интерес для капитализма и его агентов как источник сырья, дешевой рабочей силы и рынок сбыта продукции, вместе с тем она обладает передовыми технологиями и ядерным вооружением, что не позволяет ей скатиться к уровню стран "южнее Сахары". Эта двойственность положения России в капиталистической системе объясняет зигзаги российской экономики и политики пост-советского периода.

Реставрация капитализма в 90-е годы стала естественным продолжением стремления коррумпированной советской бюрократии превратиться в класс полноправных собственников интегрированных в международную капиталистическую элиту. Для легитимизации этого были использованы широкое социальное недовольство граждан СССР и массовый подъем 80-х годов, подкупленный обещанием потребительского рая после свержения "тоталитарного режима". "Шоковая терапия" и распад единого экономического пространства на территории СССР позволил бюрократии обрести собственность и стать частью мировой элиты. Последовавшая экономическая деградация, сопровождалась массовым закрытием предприятий, распадом привычной социальной структуры общества, ухудшением в социальной и культурной сфере. Рабочий класс России был ослаблен и дезориентирован, часть его, как и часть "советского среднего класса" пополнила ряды резервной армии труда или мелкой буржуазии чье положение остается крайне нестабильным в результате давления бюрократии и крупного бизнеса. В политической сфере складывается режим бонапартистского типа, скрытый за фасадом демократических институтов и контролируемой многопартийности, со свойственным ему национализмом, милитаризмом и "малой победоносной войной"в Чечне. Подобный тип управления как нельзя лучше подходит к условиям полупериферийной страны, позволяя сохранять видимость демократии и не останавливаться в применении силы в случае социального недовольства.

Полупериферийное положение России в капиталистической мироэкономике определяет и ее положение в системе международных отношений. Отказавшись от соперничества с крупными империалистическим державам, таким как США и ЕС, она стремится играть на их противоречиях. Вместе с тем, внутри пост-советского пространства Россия претендует на роль региональной империалистической державы, рассматривая бывшие советские республики как сферу своего нераздельного политического влияния и экономических интересов.

Финансовый кризис 1998 года показал ущербность подобной экономической и политической модели, ее неспособность ликвидировать отставание в экономике от ведущих капиталистических стран. Однако мировой рост цен на нефть и получаемые за счет этого сверхприбыли, позволили бюрократии и верхушке крупного капитала укрепить свои позиции. Приток нефтедолларов способствует оживлению экономики. Дешевизна и незащищенность рабочей силы, сокращение социальных расходов, низкое налогообложение делают российскую экономику привлекательной для транснационального капитала. Происходит рост рабочего класса, постепенно в результате трудовых конфликтов формируется его классовое сознание. Вместе с тем, все прочие классы и прослойки современного общества не могут стать оппозицией власти. Мелкие собственники, находящиеся на грани разорения, вследствие гнета со стороны государства и крупной буржуазии, тотально зависимые от воли чиновничества, оказались не способными сформулировать свои политические требования и примыкают то к одной, то к другой политической силе. Крупная буржуазия, вышедшая из недр бюрократии, связанная с ней деловыми интересами, способна, в лучшем случае, на фронду, т.к. ее право на собственность покоится на лояльности по отношению к бюрократии. Формула взаимоотношений буржуазии и бонапартистского режима: лояльность в обмен на собственность – делает рабочий класс единственным, способным последовательно отстаивать какие бы то ни было демократические свободы и социально-экономические права, а значит – в конечном счете – ставит его перед задачей низвержения капитализма.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС
Как революционные марксисты, мы принципиально отстаиваем право наций на самоопределение. Мы отвергаем любые ущемления национального суверенитета одной нации со стороны другой, выступаем против любой аннексии, под которой понимаем всякое присоединение к большому и сильному государству малой или слабой народности без точно, ясно и добровольно выраженного согласия и желания этой народности, независимо от того, когда это насильственное присоединение совершено, независимо также от того, насколько развитой или отсталой является насильственно присоединяемая или насильственно удерживаемая в границах данного государства нация. Независимо, наконец, от того, в соседней стране или на другом полушарии планеты эта нация живет.

По нашему убеждению, задача самоопределения нации не может быть обойдена при помощи иезуитского вопроса о целесообразности ее политического отделения.

В передовых капиталистических странах национальная общность во многом изжила себя, глобальных «общенациональных» задач практически нет. Рабочие этих стран уже готовы к тому, чтобы преодолеть национальную общность ради общности классовой. Другое дело в отсталых странах-неоколониях, где живут угнетенные и капиталистически неразвитые нации. В этих нациях остаются еще нерешенные общенациональные демократические задачи - задачи свержения империалистического гнета со стороны мировых метрополий. Сегодня это напрямую относиться к отсталым в капиталистическом отношении регионам планеты, к которым относятся, например, российский Кавказ и другие автономии, чье развитие возможно только через обретение национального суверенитета.

Сегодня во многих уголках планеты существуют прецеденты, когда та или иная страна удерживает аннексированную ранее сопредельную территорию не согласуясь с волей проживающего на ней народа в котором зреют сепаратистские движения как более или менее демократического так и реакционного толка. Отстаивая интересы рабочего класса как империалистических, так и угнетаемых стран, мы четко осознаем, что реальную свободу народам принесет только социализм, ибо национальный суверенитет в условиях капитализма означает лишь передачу в руки национальной буржуазии исключительного права эксплуатировать местное население. Поэтому, выступая за независимость наций насильственно удерживаемых в границах другого государства мы оказываем поддержку лишь прогрессивным элементам сепаратистских движений (т.е. тем, которые на деле доказали свой антиимпериалистический характер и готовы если не сотрудничать с революционными марксистами, то, по крайней мере, не препятствовать их деятельности). В то же время мы должны защищать от империалистического разбоя каждый подвергнутый посторонней агрессии народ.

В России наиболее остро на сегодняшний день стоит вопрос самоопределения Чечни. Российский империализм подавил массовое сопротивление местного населения и отдал его под контроль самой сильной местной бандитской группировке, которая за долю в нефтедобыче присягнула на верность Кремлю. Власть этой группировки поддерживается стоящими в Чечне федеральными войсками, поэтому освобождение от бандитского ига для чеченского народа неотрывно связано с выводом российских оккупационных войск. Решить внутренний вопрос власти, пусть даже путем междоусобной войны, чеченцы смогут, только освободившись от протектората России. Таким образом, колониальная война в Чечне является препятствием на пути тлеющей в чеченском обществе войны гражданской, а ненависть чеченского народа к российским оккупантам на данный момент – всего лишь иное агрегатное состояние социальной ненависти угнетенных к их угнетателям. Поэтому, удовлетворить его справедливые притязания – означает не идти на поводу у «террористов», а лишить национальную вражду реальной почвы.

Мы требуем самоопределения не только для тех наций, которые политически являются частями империалистических держав или оккупированы вооруженными силами последних, но и для тех, чьи национальные богатства принадлежат зарубежному капиталу, чье население работает на погашение непосильного бремени внешних долгов перед старухой-процентщицей Америкой или Парижским клубом кредиторов. Их положение сродни колониальному – дешевые земля и рабочая сила дают возможность иностранному инвестору делать огромные деньги на эксплуатации местного населения и природных ресурсов. Однако мы и здесь отдаем себе отчет в том, что в условиях капитализма реальное самоопределение наций неосуществимо – пока у власти в стране будет находиться буржуазия рыночные законы будут толкать ее на интеграцию с транснациональным капиталом и будет снова и снова вступать в мошенническую сделку с империализмом для совместного разграбления национальных богатств. Подлинную независимость народам принесет только социализм.

Однако это не означает, что демократическим правом на национальный суверенитет можно пренебречь или противопоставить его логике интернациональной классовой борьбы. В условиях всемирного угнетения наднациональным капиталом, «национальный нигилизм», отказ от поддержки национально-освободительных движений становиться обратной стороной агрессивной политики империализма, которая разоружает идеологически пролетариат угнетенных наций перед капиталистической глобализацией, ставит перед трудящимися неоколоний противоречивую дилемму между их объективными интересами, заключающимися в освобождении их страны от внешней зависимости, и абстрактными соображениями «международной солидарности». Нужно ли говорить, что последнее, в условиях доминирования одной нации над другой, выглядит только иллюзией, прикрывающей империалистический «status quo», и рабочий угнетенной страны будет вынужден, так или иначе, бороться за национальную независимость, отбросив порочную извращенную концепцию интернационализма в той форме, в которой она выгодна лишь буржуазии и рабочей аристократии метрополий. Вслед за Лениным, мы считаем вмешательство империализма в дела малых народов, безусловно, недопустимым.

ИСКУССТВО
В искусстве человек выражает свою потребность в гармонии и полнокровном существовании, которых не дает ему классовое общество. Поэтому искусство играет важнейшую роль как в жизни отдельного человека, так и в жизни общества. Но оно связано с обществом двояким образом. С одной стороны, оно показывает каким этот мир может быть, когда мы избавим его от угнетения, лжи и ненависти. Так искусство вносит свой – крайне важный – вклад в борьбу за социализм. С другой стороны, будучи связано миллионами нитей с существующими сегодня обществами, искусство не свободно от тех уязвимостей и пороков, которые эти общества несут в себе. Поэтому искусство может оказаться – часто так и происходит – пугалом, служанкой или шутом правящего класса, класса буржуазии. Именно этот процесс сегодня идет в России. Наконец, нужно ясно понимать, что искусство дает краски, ритмы, ноты историческому движению человечества вперед, но не является ДВИГАТЕЛЕМ этого процесса. Искусство может блестяще выразить ход классовой борьбы, может оказаться на самом переднем крае этой борьбы, но оно никогда не было и не может быть самостоятельной революционной силой. Поэтому мы призываем художников включиться в борьбу за социализм, но не считаем, что эта борьба безнадежна без такого включения.

Решение проблем общества, как и обретение искусством новой перспективы, лежит на пути к социализму. Но если общество движется к социализму используя самоорганизацию и дисциплину, то искусство характеризуется значительным потенциалом самостоятельности не может быть направляемо «руководством» со стороны революционной организации и тем более «приказами» такой организации. «Искусство может быть величайшим союзником революции, только оставаясь верным самому себе» (Л. Троцкий). Поэтому мы считаем, что любой «командный тон» в отношении деятелей искусства неприемлем. Мы можем повлиять на них только благожелательной критикой (это не относиться, конечно, к прямым проявлениям в искусстве мракобесия, фашизма, расизма и т.д.), а также моральной поддержкой тех людей искусства, которые сознательно стали – и в своей жизни, и в своем творчестве – на сторону социализма и революционного марксизма. Потому что в конечном счете наши цели близки. Как подлинно человеческая жизнь должна стать не неосуществимой мечтой, а реальностью для всех, так и искусство должно перестать быть игрушкой для «избранных» и дурманом для большинства, а стать источником радости и красоты для человека, познающего и изменяющего себя и окружающий мир.

ПЕРЕХОДНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ
Целью нашей организации является изменение общества в интересах рабочего класса. Формирование политического движения класса – необходимая часть этого пути. Такое осознанное движение может появиться только из недр самого класса, в процессе его борьбы за насущные требования, логика которой приводит к необходимости социалистического переустройства общества. В первую очередь эта борьба связана с трудовыми правами. Сегодня мы выдвигаем следующие конкретные требования:
• минимальная заработная плата должна обеспечивать не просто «прожиточный минимум», а достойный уровень жизни
• установление уголовной ответственности за задержку заработной платы
• реальное ограничение рабочего дня до 8 часов
• уничтожение системы «премий» и переработок как значимого фактора заработной платы при сохранении ее размера
• решение проблемы безработицы путем создания новых рабочих мест на основе государственных инвестиций и сокращения рабочего времени при сохранении реальной заработной платы
• полный отказ от практики индивидуальных трудовых договоров, краткосрочных контрактов и «испытательных сроков»
• обязательное заключение коллективных договоров и отраслевых соглашений • установление законодательной нормы о недопустимости ухудшения условий труда по сравнению с предыдущим коллективным договором
• за свободу организации профсоюзов, полностью независимых от работодателей и государства, на любых предприятиях
• за безусловное право на забастовку

Мы не отрицаем того факта, что последовательная реализация этих требований вызовет сокращение нормы прибыли – и таким образом вступает в непосредственное противоречие с логикой рынка, в основе которой лежит бесконечное самовозрастание капитала, а не удовлетворение потребностей человека. Но если экономика перестает работать ради производства денег, это не значит, что она перестает работать вообще. Для того чтобы обеспечить функционирование экономики в своих интересах, рабочим необходимо взять ее под свой непосредственный контроль на всех уровнях. Для этого необходимо:
• создание органов рабочего контроля над производством и распределением продукции на каждом предприятии
• полное открытие всей бухгалтерской отчетности и уничтожение коммерческой тайны

Совершенно очевидно, что осуществление такого контроля встретит ожесточенное сопротивление собственников, на стороне которых – вся сила государственной машины, орудия классового господства. Политическая власть необходима рабочему классу для управления экономикой.

Борьба за рабочий контроль, как последовательное самоуправление во всех сферах общественной жизни, вообще является ключевым моментом, выявляющим противоречие между реализацией рабочих требований и самой логикой капиталистической системы. Иными словами, каждая сторона жизни рабочего класса, каждое его конкретное требование неизбежно приводит к необходимости установления рабочего контроля – т.е., в конечном счете, политической власти класса.

Уровень жизни класса зависит не только от трудовых, но и от социальных прав. Вообще в капиталистическом обществе «социальные права» есть ни что иное, как перераспределение части прибыли в пользу рабочих. Но сегодня расходы на обеспечение социальных прав все более перекладывается на плечи самих трудящихся – как непосредственно, так и косвенно (через снижение налогов на бизнес и падение реальной заработной платы), - и в итоге происходит перераспределение не прибыли в пользу рабочих, а заработной платы обратно в карман капиталисту.
• нет приватизации социально значимых услуг: здравоохранения, образования, услуг ЖКХ
• против снятия барьеров к приватизации социально значимых объектов
• за федеральные гарантии социальной защиты работников государственных и муниципальных учреждений, образования и науки, здравоохранения, культуры и социальной сферы, а также «социально незащищенных» слоев населения – пенсионеров, инвалидов, детей-сирот, одиноких родителей, многодетных семей и др.
• за децентрализацию распоряжения средствами в социальной сфере при жестко фиксированном проценте федерального бюджета и приоритетном характере финансирования, нет «подушевому» финансированию социальных объектов
• нет отмене Единой тарифной сетки
• за солидарную пенсионную систему, против перехода к «накопительным» схемам

Важной частью социальных прав были и остаются права, связанные с экологией и безопасностью.
• нет частной собственности на землю, недра, лесные и водные ресурсы
• за монополию государства на эксплуатацию природных ресурсов
• за неприкосновенность права на неухудшение среды обитания: против ввоза ОЯТ, за безопасную утилизацию радиоактивных веществ (включая находящиеся в собственности вооруженных сил), против нарушения режима природоохранных зон, против «уплотнительной застройки», за контроль промышленных выбросов, за постепенный переход к экологически безопасной энергетике.
• нет приватизации транспорта, энергетики и средств коммуникации

Несмотря на ущербность буржуазной «демократии», основные демократические права расширяют пространство и арсенал борьбы рабочего класса. Поэтому сегодня мы выступаем за
• свободу слова, собраний и организации (в т.ч. числе на предприятиях, в государственных учреждениях, воинских и милицейских частях)
• отмену пропорциональной избирательной системы и антидемократических законов о выборах и политических партиях, ограничивающих право граждан на участие в выборах
• создание института выборных и сменяемых судей, независимых от исполнительной власти

Мы выступаем также против любой дискриминации – трудовой, социальной, культурной, политической, – основанной на расовых или национальных признаках, дискриминации на почве пола, возраста, религиозных убеждений или сексуальной ориентации, а также против дискриминации в связи с ограниченностью физических способностей или болезнями. Одновременно мы выступаем против любых политических организаций, идеология которых основана на такого рода дискриминации, в первую очередь – расистских и фашистских.

Реализация этих демократических требований возможна, но не будет достигнута в буржуазном государстве. Задача ликвидации господства капитала и установления подлинной демократии как власти трудящегося большинства потребует радикальных изменений политических институтов, таких как
• отмена паспортов, полная свобода передвижения и переселения
• ликвидация полиции, упразднение спецслужб и освобождение всех политических заключенных
• замена призывной и контрактной армии всеобщим военным обучением юношей и девушек по месту проживания, а также создание милиционных частей на территориальной и производственной основе
• предоставление всем нациям, проживающим в составе РФ, права на полное политическое самоопределение, вплоть до отделения. Немедленный вывод войск из Чечни

Реализуя интересы класса, рабочее правительство должно осуществить
• национализацию крупных предприятий, банков, сырьевых монополий и инфраструктуры
• прекращение сотрудничества с МВФ и Мировым банком, отказ от выплаты внешних долговых обязательств
• введение монополии внешней торговли

В основе принципа разделения властей в буржуазном государстве лежит глубокое противоречие между реальным наполнением этого государства как выразителя воли меньшинства и созданием видимости исполнения воли большинства. В таком государстве исполнительная власть является прямым инструментом господства, а законодательная - ширмой «общественного договора». Государство, выражающее интересы большинства, не нуждается в подобном разделении. Мы выступаем
• за отмену постов президента, губернаторов и мэров
• за прямую власть органов рабочего самоуправления снизу доверху - советов, избранных по профессиональному и территориальному признакам

Уничтожение частной собственности на средства производства – это прямая дорога к исчезновению классов, а значит - и любых институтов классового господства, государства как такового. Функции управления жизнью общества перестают быть привилегией немногих и становятся правом и обязанностью каждого. Делаясь господином собственной жизни, человек становиться в то же время ответственным за жизнь человечества в целом.

Сбросив путы отчуждения, люди создают общество, обладающее новой, невиданной способностью осмысления самого себя, – территорию разумной действительности, мирового коммунизма.
--------------------------------------------------------------------------------

http://www.vpered.org.ru/program4.html

Отредактировано Кащей (2006-07-25 22:38:13)

Если у РА в программе есть пункт о "рабочем государстве" - это уже не лечится. Разве что пулей в висок, но это как-то слишком... Пусть идут своим путём, а мы пойдём своим.
Я не знаю точно, я их программу не читал. Мне их практика эта реформистски-конформистская не нравится...
Либералы - настоящие, не типа немцова и чубайса, а типа Томаса Пейна - многим анархистам сто очков вперёд дадут в плане радикальности. У нас в питере либералы вместе с анархами ментовские короны прорывают и графити на стенах пишут. Это уже дорогого стоит.